Непутевые заметки

После статьи Анастасии решила рассказать о своем опыте детского сада.

Сначала сухие факты. Я из Тамбова, единственный ребенок в семье. Оба родителя работают и работали в моем детстве, бабушка вышла на пенсию когда мне было 6. В детский сад меня отдали в полтора года.  И еще, видимо, я существенно моложе Анастасии - октябрят не застала.

Наш детский сад был "элитным" - в него могли ходить только дети работников химического завода, процветающего в то время. У нас всегда был хороший ремонт, был бассейн, спортзал, компьютерный класс (!). И еще была добрая и деятельная, но, на мой взгляд, несколько оторванная от реальности тетенька-методист, которая составила чудную программу. Каждый день было по два-три занятия - рисование, лепка, развитие речи, природоведение, английский. У нас не было не то что физических, но и наказаний вообще. Никого не ставили в угол, не сажали на позорный стульчик, не запирали в чулан.

При всем при этом детский сад был просто ужасен.  Каждое мое утро начиналось с рева и категорического отказа идти в сад. До совсем недавнего времени слова "детский сад" у меня вызывали сильнейшее желание найти и побить кое-кого из воспитателей. За что? Когда, наконец, удалось немного абстрагироваться от эмоций и подумать, чем же мне так уж не угодили воспитатели, причин осталось две. В первой виновата скорее семья, во второй - целиком и полностью сад (даже не сколько воспитатели, сколько та милая методистка).

1) Итак, первая причина - резкий контраст между отношением ко мне дома и в саду. Мои мама и бабушка меня перехваливали - я у них и самая умная, и самая красивая, и самая добрая девочка (даже после того как построила игрушечную тюрьму и посадила туда всех кукол). Что бы я ни нарисовала - ах, какая картина, как у настоящих художников, надо послать на выставку, и так во всем. А в детском саду неровно застелила кровать - слегка повышенным голосом попросили перезаправить. Ну не гады ли? Сама взять игрушки и играть я просто не умела - нужен был взрослый, который говорит за куклу, а я всегда играла себя. Конечно же, когда в расписании значились "игры", я сидела на ковре и смотрела в одну точку.

2) Резкий контраст между официально заявленным и реальным отношением персонала к детям. Тут виноват отчасти совковый дух, описанный Анастасией, отчасти наша милая методистка, перегрузившая воспитателей "занятиями", которые они были вынужденны проводить, скорее всего, без прибавки к зарплате. Сначала замотанная воспитательница четверть часа гавкает на детей, грозит отправить в младшую группу мыть горшки, обзывает пеньками с глазами, чтобы они убрали игрушки, сели на стульчики и перестали галдеть, потому что по расписанию "занятие". А потом натягивает на лицо улыбку и говрит: "Милые детки, сегодня к нам в гости пришел ... кто? У-те-о-о-о-ночек!".

Так вот, отделим зерна от плевел. Оба эти момента довольно типичны для детских садов вообще и оба неприятны для ребенка. Если второе - несомненное зло, либо вызывающее отторжение, либо приучающее к лицемерию, то первое кажется скорее позитивным. Ребенок в саду осознает, что он не центр вселенной и не самый-самый, а самый обыкновенный, как все. Ломается гордость. Боль, описанная в ""Скованных одной цепью" - это в половине случаев боль задетой гордости. Конечно, обидно, когда над твоим неправильным танцем смеются, если при этом дома тебе говорили, что ты танцуешь лучше всех на свете.

Своих детей я отдала в сад. Не потому, что устроилась на работу, и не потому, что их там чему-то научат, чего не могу я сама. Просто потому, что я не принадлежу своим детям и хочу иметь несколько часов в день, свободных от них. Потому что они не центр вселенной. Им будет полезно это осознать.

Друзья, очень неловко писать в православный блог о такой приземленной проблеме. Но вопрос нравственнного выбора, где и так, и так - плохо, потому прошу всех, по возможности, высказать свое мнение по теме.

У нас тут соседи по подъезду решили завести консьержа. И, кажется, те, кто хочет консьержа, в большинстве. Их можно понять, потому что подъезды с консьержем статистически чуть более чистые и чуть более безопасны. Это обойдется в 800 рублей в месяц. Изменения в чистоте подъезда лично на мой взгяд вообще неразличимы глазом, зарплата консьержа завышена и не факт, что часть ее не присвоил старший по подъезду. С одной стороны, деньги можно сберечь для чего-то более нужного, на благотворительность, например. С другой - если не заплатить, бездельник-консьерж свою зарплату все равно получит, соседи будут вынуждены платить и за меня тоже, что явно нехорошо по отношению к ним. И соседи меня посчитают чуть ли не воровкой, которая чистым подъездом пользуется, но за это не платит. (В то, что он и без консьержки был бы чистый, они не верят). А еще мне кажется, что это "большинство голосов жильцов" старший по подъезду получил, просто давя на людей: "Не хотите консьержку? Ага, значит, хотите грязь по колено! А вы знаете, что все остальные жильцы хотят консьержку, и вы один такой жадный?" Денег не очень жалко, выбор именно нравственный. До тошноты противно дать таким образом себя продавить и поощрить своеобразный бизнес старшего по подъезду. До слез жалко обижать соседей, "лишать их чистого подъезда" в их собственных глазах. Как бы вы поступили?

Бабушка наших детей (нецерковная) часто, умиляясь младенцем, говорит: "Ути бозе-бозе мой!". Аркадий стал говорить так же, общаясь с Надей. Постаралась ему объяснить, почему так нельзя.

Я: Аркаша, а ты знаешь, что такое "Боже"?

Аркаша: Нет.

Я: Боже - это Бог. Его имя нельзя говорить просто так.

Аркаша: Почему?

Я: А вот представь, что я хожу по дому, делаю свои дела и говорю: "Аркаша!". Ты думаешь, что я что-то хочу тебе сказать, а я просто так говорю "Аркаша". "Аркаша, Аркаша, Аркаша, Аркаша" - тебе ведь надоест, правда? Вот и имя Бога не стоит говорить, когда тебе ничего от него не нужно.

Аркаша: Тогда я буду говорить "ути-пуси мой".

Примитивно как-то получилось. А как бы вы объяснили малышу эту заповедь?